Агрессия и злодеи
Dec. 14th, 2016 10:27 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
alterristikaТата:
Вышел разговор с Плюшевой Звездой о нормальной агрессивности, которую в ребёнке стараются подавить иные родители и которая находит себе выход через отыгрывание образа "злодея".
Вообще-то адекватно – не стесняясь применять агрессивные импульсы по месту назначения (для отстаивания своих рубежей), а избыток агрессии реализовывать на физическом уровне в игре, на психическом – в сочинении историй (и лучше всего, когда удаётся сочетать одно с другим).
Хорошие родители не прочь поучаствовать в игре (хотя бы на уровне драки подушками или отыгрывания пиратского быта). Более-менее адекватные по крайней мере не мешают, не пытаются ничего диктовать, принимают спокойно-позитивно "ну, это же игра, и мы в своё время играли по-всякому". Боящиеся всего, что "за рамками" (в свою очередь травмированные соответствующим "социализующим" воспитанием) начинают паниковать и разными способами отваживать детей от "нехороших" тем и образов.
Возникает конфликт между внутренней потребностью ребёнка проживать агрессию (реализовывать наступательный потенциал, получать яркие эмоции в связи с ней) и неодобрением значимых старших, от которых ребёнок психологически зависит.
Если они вообще стремятся его контролировать во всём, желая сделать из негоконфетку своё достойное продолжение, то они будут вмешиваться в его игры и требовать, чтобы даже в виртуале злодеи не злодействовали и герои не геройствовали не происходило никаких жестокостей. Будут читать его прозу и высказывать своё "фэ" не конкретному поведению персонажей, а сеттингу и ситуации – зачем йуный автор выдумал всё такое мрачное и безвыходное как будто родителям этого по жизни мало.
А если родители не слишком обременяют себя мыслями о правильном воспитании, они будут выдавать ребёнку негатив только прямо сталкиваясь с шокирующими их образцами его креатива, зачастую маскируя свой испуг насмешкой и обесцениванием. "Фу, как криво накарябано, линии какие-то неестественные" вместо честного: "Ой, меня пугает, что ты в этом возрасте уже интересуешься эротикой!" "Какая-то непонятная мазня, ничего не разобрать…" вместо: "Я понял, что она ему перерезала горло, но мне это страшно, неприятно и я не желаю с тобой обсуждать ни саму эту историю, ни почему тебе это интересно". "Заумные стихи какие-то и мрачные, да и рифмы так себе" вместо: "Это ты меня обвиняешь, но я отказываюсь отвечать по существу дела".
На более раннем этапе ребёнок не может просто играть подальше от родительских глаз или не показывать то, что сочинил /нарисовал – ему необходим для роста коннект, то есть чтобы его видели как личность. Ну а потом-то он научится уходить в тень или хорошо маскировать свои подлинные интересы, ту часть себя, которую не приемлют старшие, чтобы поддерживать общение с ними (всё ещё важное для него) приемлемой частью, "благополучным ребёнком".
Такой приём и даёт начало диссоциации, разделению внутри себя на конфликтующие, взаимно неприемлющие друг друга "я" (или на просто игнорирующие).
Сдаётся мне, что в свободном полёте творчества или игры такие вещи проявляются, и довольно характерным образом. Причём, как я думаю, это зависит от того, как долго и в каком аспекте удерживается связь ребёнка со взрослыми.
У нас есть примеры того, как развивается человек, которому не препятствуют реализовывать свою агрессию по месту, то есть для защиты своих прав дома и своей безопасности среди чужих, и которому не мешают играть в злодеев. Как и следовало ожидать, из таких-то людей и вырастаютнастоящие разбойники те, на кого можно положиться.
Чаще, к сожалению, растущему человеку для удобства окружающих запрещают агрессию во всех видах. У него образуется болезненный узел нереализованной способности / неудовлетворённой потребности. Один из способов с этим жить – перенаправить агрессию в игру и творчество.
(На мой взгляд, принципиально различается при этом глубокое взаимодействие ребёнка с его постоянной альтеррой, которое происходит по тем же сложным законам, что и взаимодействие с первой реальностью – и творчество в Пограничье, где можно позволить себе развернутьсяи вломить от души кому угодно по поводу и без повода со всеми нереализованными желаниями безущербно для третьих лиц. Так вот, внимание! я пишу о Пограничье, а не об альтерре.)
Навскидку на подручном материале я сделала три обобщённых расклада, как оно бывает – в зависимости от того, в каких отношениях находятся ребёнок и его старшие. На всякий случай подчеркну, что все три варианта не решают проблему, хоть они и лучше безоговорочной капитуляции.
Ребёнок Икс. Старшие – противники жестокости и насилия, при этом для ребёнка они лучшие друзья и эталон нравственности. То есть его психологическая зависимость от их системы ценностей удерживается добровольно и достаточно долго.
В свободно моделируемых ситуациях (игры и истории) ребёнок охотно изображает злодеев, а также в подробностях описывает их злодеяния (убийства людей и животных, пытки, глумление над ценностями личности, изнасилования). Но ни в коем разе не солидаризуется с ними, совсем наоборот! Эмпатия рефлексируется как "ммм, какое безобразие, меня прям трясёт от возмущения!" Ребёнок внутренне ассоциирует себя с тем(и), кто борется со злодеями. Логично, что при этом герой может таки позволить себе – как экстраординарное действие! – убийство злодея, в том числе изощрённое.
Позиция: "Старшие ничего про это не знают и не надо; но если бы узнали – одобрили бы или по крайней мере оправдали бы".
То есть подавляемая старшими потребность в агрессии удовлетворяется так – за счёт сложения двух неполных областей: легитимная агрессия (возмездие), зато ограниченная моралью, плюс агрессия не ограниченная никакими рамками (злодеяния), но нелигитимная (нельзя солидаризоваться с персонажем).
Ребёнок Игрек. Старшие – категорические противники активного протеста во всех сферах жизни. При этом убеждённые, однако, что "мир против нас", но от сопротивления в любых формах уклоняющиеся: "всем бывает только хуже". В результате семейного манипулирования ребёнок до взрослости растёт в убеждении, что только он, только его сверхвозможные достижения, подвиги и самоограничения облегчат ужасную участь его беспомощных старших.
В играх и словесном творчестве "верхнего слоя" ребёнок постоянно оглядывается на старших, как бы приглашая их убедиться, что он занят полезным или по крайней мере безвредным, развлекательным делом. В сюжетах этого слоя действуют в подавляющем большинстве положительные герои (чьи возможности, моральные качества и умения немного превосходят возможности самого автора), преодолевающие трудности в приключениях. Отрицательные персонажи малочисленны, обрисованы без эмпатии и симпатии, отстранённо-схематично, с элементами комизма и иронии, на их действиях внимание не заостряется, никаких будоражащих подробностей; в основном это начальники-самодуры со склонностью к харрасменту. Борьба с ними состоит в обманной покорности и бегстве.
Видим позицию: "Старшие могут убедиться, что я чётко соблюдаю их принципы отношения к жизни, даже когдаза мной не следят играю."
В игре-творчестве более глубокого слоя, закрытого от постороннего проникновения, герой, с которым себя ассоциирует ребёнок, не имеет старших или легко и нетравматично их обманывает. Он занимается спасением мира, а также действует в интересах страдающих ближних, при этом вступает в достаточно близкое взаимодействие со злодеями. Таковых в достаточном количестве, чтобы игровое пространство было занято по преимуществу именно борьбой с ними, но обрисованы они с малой степенью эмпатии, чисто как объекты внимания мстителей.
Здесь ребёнок даёт себе волю и в описании зверств, и в описании акций возмездия, при этом всё действие происходит в атмосфере несколько фантасмагорического веселья. Всё как бы немного понарошку, в том числе смерти и пытки.
С моей точки зрения, в этом случае ребёнок удовлетворяет потребность в агрессии весьма отчасти, обходя внутренний запрет на эту область за счёт частичного обесценивания ("это не настоящее, это всё шутя") и довольствуясь только легитимной частью (справедливой борьбой, необходимой обороной), запрещая себе ментальное проникновение во вседозволенность беспредела ("такое даже воображать должно быть стыдно и неприятно").
Позиция в отношении старших: "Лучше бы они этого не видели, а если увидят – от всего открещусь, скажу что это шутка и что если так нельзя, то я больше не буду".
Ребёнок Зет. Позиция его старших в отношении силовых методов и враждебности среды – как у старших ребёнка Игрек, с той важной разницей, что из Зета не растят семейную палочку-выручалочку, и даже наоборот, постоянно демонстрируют ему своё недовольство большинством проявлений его жизненной активности.
Таким образом необходимое ребёнку проявление агрессивности встречает двойной негатив: "ты опять нам мешаешь" и "быть сильным, жестоким, сексуальным и энергичным – очень дурно". Не умея активно защитить своего ребёнка и не позволяя ему защищаться самому, такие старшие оказываются перед выбором – либо максимально ограничить его контакт с этим опасным внешним миром, либоуж махнуть рукой и отдать своё чадо Тараканищу миру на растерзание.
Для начала ребёнок сублимирует максимум жизненной активности в виртуале: там он меньше всем мешает и меньше всего рискует. Ещё некоторое время он не может отрешиться от зависимости от старших, поэтому делится с ними креативом: это и попытка заслужить принятие и одобрение, и необходимое личности "ментальное дыхание" ("меня видят"). Про реакцию взрослых на "неприличный" креатив я писала выше. В этот период ребёнок ещё стремится согласовать свой интерес в приключениях и требования морали старших. Поэтому он не солидаризуется в открытую со злодеями и их деяниями. Но и не отказывается от ментальной эмпатии – для него в этом всё, что ему отпущено при жизни с такими старшими.
Ребёнок и с "положительными" героями эмпатирует – но для него куда важнее свободный канал вседозволенности, отпора, силового захвата важных ему ценностей: это как раз то, что дома ему категорически запрещают не только делать, но и желать, здесь у него дефицит. Тем более что "положительные" герои чем дальше, тем больше у него ассоциируются с лицемерием и суррогатными чувствами, которые он в избытке наблюдает у своих старших.
Логично, что в переходный период до сепарации ребёнок будет себя ассоциировать с персонажем "над схваткой" ("не злой и не добрый") – или с незримым духом: мол, я просто всех наблюдаю изнутри, я в каждом отчасти – даже если взрослые не пристают с ножом к горлу, требуя самоопределения.
Но если ребёнку удаётся порвать с системой оценки старших через внутреннюю конфронтацию, то логично, что он начнёт изо всех сил солидаризоваться со злодеем, стремясь "добрать" свой дефицит независимости – через экспансию в чужие границы, дефицит безопасности – путём приобретения власти над страшными силами, дефицит уважения к себе – за счёт зверских расправ с реальными обидчиками и потенциальными врагами, дефицит свободного доступа к благам – с помощью грабежа и разбоя и так далее. В этом плане классический злодей и сорвавшийся с привязи ребёнок вообще неотличимы:)
Стало быть, позиция ребёнка в отношении старших вроде бы очевидна (и даже иной раз анонсируется героем в отношении его собственных родных): "Делаю что хочу, ни на кого не оглядываюсь, а сунетесь ко мне – убью!"
Сложность в том, что если бунт произошёл в скрытой форме, то ребёнок может много-много лет не говорить этих гордых слов вслух. И на самом деле внутренне постоянно оглядываться (с возмущением, с негодованием, с ненавистью и бессилием) на старших и их претензии, то вполголоса огрызаясь, то пасуя, то обходя по кривой, то проживая обострение хронической обиды. И в связи с этим его герой может выдавать противоречивые реакции, призванные продемонстрировать противоположность позиции ребёнка позициям его старших по каждому спорному вопросу – это будет игровое или художественное проявление контрсуггестии. ("Да, я изверг, и этим горжусь, так и знайте! Сейчас что-нибудь отколю, чтобы вы не подумали, что я хоть в чём-то согласен с вашей поганой моралью") Но это уже отдельная тема. Надеюсь, Герман рано или поздно выложит свой текст про суггестию, тогда можно будет опять вернуться к этому.
И, как уже было сказано, совсем другая область – отношения ребёнка с альтеррой, в которую может привести его игра и история. Тут уже совсем другие закономерности насчёт наблюдаемых злодеев и злодейств и отношения к ним: из всего, что в альтерре присутствует неотменимо (на то она и альтерра, вторая реальность), на одно альтеррист смотрит с удовольствием, а от другого рад бы избавиться, но не может этого ни развидеть / проигнорировать (как в художественном тексте), ни по своей воле отменить (как в игре). Остаётся лишь справляться с этим теми способами, которые правомочны для данного мира – то есть принципиально как в первой реальности.
Вышел разговор с Плюшевой Звездой о нормальной агрессивности, которую в ребёнке стараются подавить иные родители и которая находит себе выход через отыгрывание образа "злодея".
Вообще-то адекватно – не стесняясь применять агрессивные импульсы по месту назначения (для отстаивания своих рубежей), а избыток агрессии реализовывать на физическом уровне в игре, на психическом – в сочинении историй (и лучше всего, когда удаётся сочетать одно с другим).
Хорошие родители не прочь поучаствовать в игре (хотя бы на уровне драки подушками или отыгрывания пиратского быта). Более-менее адекватные по крайней мере не мешают, не пытаются ничего диктовать, принимают спокойно-позитивно "ну, это же игра, и мы в своё время играли по-всякому". Боящиеся всего, что "за рамками" (в свою очередь травмированные соответствующим "социализующим" воспитанием) начинают паниковать и разными способами отваживать детей от "нехороших" тем и образов.
Возникает конфликт между внутренней потребностью ребёнка проживать агрессию (реализовывать наступательный потенциал, получать яркие эмоции в связи с ней) и неодобрением значимых старших, от которых ребёнок психологически зависит.
Если они вообще стремятся его контролировать во всём, желая сделать из него
А если родители не слишком обременяют себя мыслями о правильном воспитании, они будут выдавать ребёнку негатив только прямо сталкиваясь с шокирующими их образцами его креатива, зачастую маскируя свой испуг насмешкой и обесцениванием. "Фу, как криво накарябано, линии какие-то неестественные" вместо честного: "Ой, меня пугает, что ты в этом возрасте уже интересуешься эротикой!" "Какая-то непонятная мазня, ничего не разобрать…" вместо: "Я понял, что она ему перерезала горло, но мне это страшно, неприятно и я не желаю с тобой обсуждать ни саму эту историю, ни почему тебе это интересно". "Заумные стихи какие-то и мрачные, да и рифмы так себе" вместо: "Это ты меня обвиняешь, но я отказываюсь отвечать по существу дела".
На более раннем этапе ребёнок не может просто играть подальше от родительских глаз или не показывать то, что сочинил /нарисовал – ему необходим для роста коннект, то есть чтобы его видели как личность. Ну а потом-то он научится уходить в тень или хорошо маскировать свои подлинные интересы, ту часть себя, которую не приемлют старшие, чтобы поддерживать общение с ними (всё ещё важное для него) приемлемой частью, "благополучным ребёнком".
Такой приём и даёт начало диссоциации, разделению внутри себя на конфликтующие, взаимно неприемлющие друг друга "я" (или на просто игнорирующие).
Сдаётся мне, что в свободном полёте творчества или игры такие вещи проявляются, и довольно характерным образом. Причём, как я думаю, это зависит от того, как долго и в каком аспекте удерживается связь ребёнка со взрослыми.
У нас есть примеры того, как развивается человек, которому не препятствуют реализовывать свою агрессию по месту, то есть для защиты своих прав дома и своей безопасности среди чужих, и которому не мешают играть в злодеев. Как и следовало ожидать, из таких-то людей и вырастают
Чаще, к сожалению, растущему человеку для удобства окружающих запрещают агрессию во всех видах. У него образуется болезненный узел нереализованной способности / неудовлетворённой потребности. Один из способов с этим жить – перенаправить агрессию в игру и творчество.
(На мой взгляд, принципиально различается при этом глубокое взаимодействие ребёнка с его постоянной альтеррой, которое происходит по тем же сложным законам, что и взаимодействие с первой реальностью – и творчество в Пограничье, где можно позволить себе развернуться
Навскидку на подручном материале я сделала три обобщённых расклада, как оно бывает – в зависимости от того, в каких отношениях находятся ребёнок и его старшие. На всякий случай подчеркну, что все три варианта не решают проблему, хоть они и лучше безоговорочной капитуляции.
Ребёнок Икс. Старшие – противники жестокости и насилия, при этом для ребёнка они лучшие друзья и эталон нравственности. То есть его психологическая зависимость от их системы ценностей удерживается добровольно и достаточно долго.
В свободно моделируемых ситуациях (игры и истории) ребёнок охотно изображает злодеев, а также в подробностях описывает их злодеяния (убийства людей и животных, пытки, глумление над ценностями личности, изнасилования). Но ни в коем разе не солидаризуется с ними, совсем наоборот! Эмпатия рефлексируется как "ммм, какое безобразие, меня прям трясёт от возмущения!" Ребёнок внутренне ассоциирует себя с тем(и), кто борется со злодеями. Логично, что при этом герой может таки позволить себе – как экстраординарное действие! – убийство злодея, в том числе изощрённое.
Позиция: "Старшие ничего про это не знают и не надо; но если бы узнали – одобрили бы или по крайней мере оправдали бы".
То есть подавляемая старшими потребность в агрессии удовлетворяется так – за счёт сложения двух неполных областей: легитимная агрессия (возмездие), зато ограниченная моралью, плюс агрессия не ограниченная никакими рамками (злодеяния), но нелигитимная (нельзя солидаризоваться с персонажем).
Ребёнок Игрек. Старшие – категорические противники активного протеста во всех сферах жизни. При этом убеждённые, однако, что "мир против нас", но от сопротивления в любых формах уклоняющиеся: "всем бывает только хуже". В результате семейного манипулирования ребёнок до взрослости растёт в убеждении, что только он, только его сверхвозможные достижения, подвиги и самоограничения облегчат ужасную участь его беспомощных старших.
В играх и словесном творчестве "верхнего слоя" ребёнок постоянно оглядывается на старших, как бы приглашая их убедиться, что он занят полезным или по крайней мере безвредным, развлекательным делом. В сюжетах этого слоя действуют в подавляющем большинстве положительные герои (чьи возможности, моральные качества и умения немного превосходят возможности самого автора), преодолевающие трудности в приключениях. Отрицательные персонажи малочисленны, обрисованы без эмпатии и симпатии, отстранённо-схематично, с элементами комизма и иронии, на их действиях внимание не заостряется, никаких будоражащих подробностей; в основном это начальники-самодуры со склонностью к харрасменту. Борьба с ними состоит в обманной покорности и бегстве.
Видим позицию: "Старшие могут убедиться, что я чётко соблюдаю их принципы отношения к жизни, даже когда
В игре-творчестве более глубокого слоя, закрытого от постороннего проникновения, герой, с которым себя ассоциирует ребёнок, не имеет старших или легко и нетравматично их обманывает. Он занимается спасением мира, а также действует в интересах страдающих ближних, при этом вступает в достаточно близкое взаимодействие со злодеями. Таковых в достаточном количестве, чтобы игровое пространство было занято по преимуществу именно борьбой с ними, но обрисованы они с малой степенью эмпатии, чисто как объекты внимания мстителей.
Здесь ребёнок даёт себе волю и в описании зверств, и в описании акций возмездия, при этом всё действие происходит в атмосфере несколько фантасмагорического веселья. Всё как бы немного понарошку, в том числе смерти и пытки.
С моей точки зрения, в этом случае ребёнок удовлетворяет потребность в агрессии весьма отчасти, обходя внутренний запрет на эту область за счёт частичного обесценивания ("это не настоящее, это всё шутя") и довольствуясь только легитимной частью (справедливой борьбой, необходимой обороной), запрещая себе ментальное проникновение во вседозволенность беспредела ("такое даже воображать должно быть стыдно и неприятно").
Позиция в отношении старших: "Лучше бы они этого не видели, а если увидят – от всего открещусь, скажу что это шутка и что если так нельзя, то я больше не буду".
Ребёнок Зет. Позиция его старших в отношении силовых методов и враждебности среды – как у старших ребёнка Игрек, с той важной разницей, что из Зета не растят семейную палочку-выручалочку, и даже наоборот, постоянно демонстрируют ему своё недовольство большинством проявлений его жизненной активности.
Таким образом необходимое ребёнку проявление агрессивности встречает двойной негатив: "ты опять нам мешаешь" и "быть сильным, жестоким, сексуальным и энергичным – очень дурно". Не умея активно защитить своего ребёнка и не позволяя ему защищаться самому, такие старшие оказываются перед выбором – либо максимально ограничить его контакт с этим опасным внешним миром, либо
Для начала ребёнок сублимирует максимум жизненной активности в виртуале: там он меньше всем мешает и меньше всего рискует. Ещё некоторое время он не может отрешиться от зависимости от старших, поэтому делится с ними креативом: это и попытка заслужить принятие и одобрение, и необходимое личности "ментальное дыхание" ("меня видят"). Про реакцию взрослых на "неприличный" креатив я писала выше. В этот период ребёнок ещё стремится согласовать свой интерес в приключениях и требования морали старших. Поэтому он не солидаризуется в открытую со злодеями и их деяниями. Но и не отказывается от ментальной эмпатии – для него в этом всё, что ему отпущено при жизни с такими старшими.
Ребёнок и с "положительными" героями эмпатирует – но для него куда важнее свободный канал вседозволенности, отпора, силового захвата важных ему ценностей: это как раз то, что дома ему категорически запрещают не только делать, но и желать, здесь у него дефицит. Тем более что "положительные" герои чем дальше, тем больше у него ассоциируются с лицемерием и суррогатными чувствами, которые он в избытке наблюдает у своих старших.
Логично, что в переходный период до сепарации ребёнок будет себя ассоциировать с персонажем "над схваткой" ("не злой и не добрый") – или с незримым духом: мол, я просто всех наблюдаю изнутри, я в каждом отчасти – даже если взрослые не пристают с ножом к горлу, требуя самоопределения.
Но если ребёнку удаётся порвать с системой оценки старших через внутреннюю конфронтацию, то логично, что он начнёт изо всех сил солидаризоваться со злодеем, стремясь "добрать" свой дефицит независимости – через экспансию в чужие границы, дефицит безопасности – путём приобретения власти над страшными силами, дефицит уважения к себе – за счёт зверских расправ с реальными обидчиками и потенциальными врагами, дефицит свободного доступа к благам – с помощью грабежа и разбоя и так далее. В этом плане классический злодей и сорвавшийся с привязи ребёнок вообще неотличимы:)
Стало быть, позиция ребёнка в отношении старших вроде бы очевидна (и даже иной раз анонсируется героем в отношении его собственных родных): "Делаю что хочу, ни на кого не оглядываюсь, а сунетесь ко мне – убью!"
Сложность в том, что если бунт произошёл в скрытой форме, то ребёнок может много-много лет не говорить этих гордых слов вслух. И на самом деле внутренне постоянно оглядываться (с возмущением, с негодованием, с ненавистью и бессилием) на старших и их претензии, то вполголоса огрызаясь, то пасуя, то обходя по кривой, то проживая обострение хронической обиды. И в связи с этим его герой может выдавать противоречивые реакции, призванные продемонстрировать противоположность позиции ребёнка позициям его старших по каждому спорному вопросу – это будет игровое или художественное проявление контрсуггестии. ("Да, я изверг, и этим горжусь, так и знайте! Сейчас что-нибудь отколю, чтобы вы не подумали, что я хоть в чём-то согласен с вашей поганой моралью") Но это уже отдельная тема. Надеюсь, Герман рано или поздно выложит свой текст про суггестию, тогда можно будет опять вернуться к этому.
И, как уже было сказано, совсем другая область – отношения ребёнка с альтеррой, в которую может привести его игра и история. Тут уже совсем другие закономерности насчёт наблюдаемых злодеев и злодейств и отношения к ним: из всего, что в альтерре присутствует неотменимо (на то она и альтерра, вторая реальность), на одно альтеррист смотрит с удовольствием, а от другого рад бы избавиться, но не может этого ни развидеть / проигнорировать (как в художественном тексте), ни по своей воле отменить (как в игре). Остаётся лишь справляться с этим теми способами, которые правомочны для данного мира – то есть принципиально как в первой реальности.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2016-12-25 02:54 pm (UTC)Мы же с тобой уже обсуждали это, определение альтерры, применимость к твоим мирам и отдельным историям и так далее.
Я не очень понимаю, зачем тебе самой называть альтеррой то, что ею не является именно потому, что тебе самой неудобно и ненужно работать с объектом с характеристиками альтерры.
"в альтерре - нет автора, есть регистратор. Следовательно, ответственности за естественный ход событий он не несёт. В чём тогда твои претензии к регистратору, когда эти события катастрофичны?"
Ровно как в первой реальности. Если данный альтеррист ни разу не демиург, не эис, не может оказывать влияние на события как частное лицо - то никаких. А если может и даже оказывает, но это отрицает - то как к лицемеру в первой реальности.
no subject
Date: 2016-12-25 03:40 pm (UTC)Если мы обсуждали принадлежность конкретно этого мира, то я не помню результатов. Я, вроде бы, сюжетом не управляла. Но ты, судя по формулировкам, знаешь, куда этот мир отнести, прямо сейчас ("альтерра - неразрывность и пр., это не альтерра"). Обоснуй, пожалуйста.
> Я не очень понимаю, зачем тебе самой называть альтеррой то, что ею не является именно потому, что тебе самой неудобно и ненужно работать с объектом с характеристиками альтерры.
Проблема не в терминологии, а в следствиях из неё. Я так понимаю, вы обе по каким-то соображениям считаете персонажей ваших реальностей живыми и развивающимися, а большей части моих - роботами или актёрами, которые подчиняются моим капризам, а когда я о них забываю - прекращают быть. В принципе, я могла бы оставить вас в мирке ваших правил, но у меня всё же жива слабая надежда, что вы оттуда выглянете и осознаете: мир нельзя описать сводом законов и на этом остановиться. Он всегда подбрасывает сюрпризы.
no subject
Date: 2016-12-25 03:54 pm (UTC)"мир нельзя описать сводом законов и на этом остановиться. Он всегда подбрасывает сюрпризы." -
Совершенно согласны. Но мы и не описываем мир сводом своих законов, ни разу)
Мы просто составили для себя определение того, что называем альтеррой - и (например) конкретный рассказ про Шоггота этому определению не соответствует по ряду параметров.
По итогам своих наблюдений за эти годы - мы видим твоё творчество как один из вариантов творческой деятельности в сфере Пограничья.
no subject
Date: 2016-12-25 04:32 pm (UTC)Я к этому и веду - озвучь параметры, с ходом рассуждений от фактов к выводам. Факты - это то, что написано мной, выводы - твои собственные характеристики (например, "отсутствие континуальности"). Раз ты говоришь слово "очевидно", вероятно, объяснение не будет сложным.
no subject
Date: 2016-12-25 04:45 pm (UTC)Люча, давай определимся с целеполаганием:
кому из нас что нужно в этом разговоре?
Нам и так всё понятно. Непонятно тебе.
Наше понимание является результатом многолетней работы по ознакомлению с творчеством разных людей и осмыслением собственного. Мы эту работу проделали и у нас это понимание есть.
Наши выводы - в соответствующий постах в ЖЖ. Если _тебе_ важно решить для себя вопрос - "альтерра ли то, с чем я работаю?" - читай, сравнивай, делай свои выводы. Это твой интерес, не наш. Мы свою часть работы уже сделали, теперь у нас уже другая работа.
Если у тебя иная концепция творчества, не связанная с альтеррой - это право каждого мыслящего человека, иметь свою. Концепцию альтерры создали мы под своё творчество. Можешь считать, что это наше ТМ - кому хотим, тому даём:)
А если тебе важно доказать нам, что мы не правы (независимо от того, как обстоит реальное положение дел) - то подумай, стоит ли оно твоих трудов?:) И при чём тут мы?:)
no subject
Date: 2016-12-25 05:01 pm (UTC)На страничке опечаток записываем: [вместо "очевидно" следует читать "нам очевидно"]
Целеполагание я уже озвучила. Я ощущаю с вашей стороны дискриминацию в духе Алистер: "мои драконы - настоящие, а ваши - нет", при этом ты начинаешь с того, что "и так всё ясно", а кончаешь тем, что "нет, я не буду рассказывать, мы и так всё описали". Виляние детектед.
no subject
Date: 2016-12-25 05:08 pm (UTC)Исходник:
"Вполне очевидно, что это не альтерра, то есть не континуум, где события развиваются по неотменяемым внутренним законам мира, а ситуация-история-сцена"
Очевидно из критериев альтерры, которые мы же и сформулировали. В этом смысле очевидно нам, а также тем, кто пользуется этими критериями.
Драконы - термин, который не Алистер придумала. Был бы её термин - она бы и определяла, кто является драконом, а кто нет. И любой по перечню её критериев мог бы это сделать.
no subject
Date: 2016-12-25 06:31 pm (UTC)Тат. Назвать что-то "не альтеррой" - это действительно факт, который меня не должен касаться. Примерно как если назвать что-то "не тилимилитрямским". Но вот назвать мой мир "не континуальным" - нечто в диапазоне от самонадеянности до обесценивания. К счастью, ближе к первому, потому что я достоверно знаю о его континуальности - я в курсе, что находится вне института, я могу при желании прогуляться по его коридорам или по улицам города, я знаю кое-что из истории этого мира, которая вполне неразрывна, а будни шоггота описывать не планирую просто потому, что это очень однообразно. Ты считаешь, что знаешь об этом больше, не залезая мне в мозг и не входя в тот мир? Или я упускаю какие-то признаки альтерры?
no subject
Date: 2016-12-25 07:03 pm (UTC)Говорить о континуальности чего бы то ни было только на основании достаточных об этом материалов. Рассматривать континуальность как читатели мы можем только на основании представленного, а не на основании того, что у тебя в голове. Из одного рассказа никакого континуума для читателя высвечивать никак не может. Принципиально не может - даже отслеживать не на чем. И мира, собственно, никакого читатель тоже не видит. Следовательно, вывод - на основании представленного мы можем наблюдать лишь отсутствие континуальности.
Его-то мы и наблюдаем:)
no subject
Date: 2016-12-25 07:57 pm (UTC)no subject
Date: 2016-12-25 08:14 pm (UTC)"И если человека волнует прежде всего его мир – как не потерять с ним контакта, как научиться сохранять континуум, как общаться с альтерритами, чтобы и вгружаться, и не давить, и всё такое прочее – то тут нам есть чего подсказать, это альтерристические вопросы.
Ну а если человека интересует что-то другое – например, исследовать свои реакции на какие-то события и, стало быть, выбрать/создать для этого соответствующих каким-то своим качествам товарищей, чтобы на их приключениях учиться – то тут нам нечего подсказать, это не альтерристические вопросы, и наши методики тут не подойдут. Может быть и много других вариантов, для которых тоже наши методы не подойдут. А нам зато их методы не подойдут, и хорошо бы всё это понимать заблаговременно – пока никаких дров не наломали."
(http://alterristika.livejournal.com/41114.html
Зачем нам вообще различать, альтеррист некто или нет?)
И ещё в тему:
http://alterristika.livejournal.com/2208.html?thread=77984#t77984
http://alterristika.livejournal.com/2208.html?thread=78240#t78240
http://alterristika.livejournal.com/2208.html?thread=78496#t78496
("Можно, конечно, вместо серьёзного изучения, для наглядности и доходчивости, всякие смешные истории рассказывать, только покороче ...: "Вот я своё животное по полгода держу в тёмном шкафу – и очень хорошо ему, всё равно оно слепое и на животе ползает". Хорошо бы понимать: так это благоденствующая подземная змея – или, наоборот, искалеченная неправильным обращением кошка? – потому что если не разобраться в ситуации, остаётся только промолчать в ответ с каменным лицом, тут даже по совести не получится "улыбнуться друг другу и пожать ручонки".")
no subject
Date: 2016-12-25 07:12 pm (UTC)http://personnes.livejournal.com/7795.html
Альтерристы-писатели и писатели-альтерристы. О признаках подлинной альтерры на книжных страницах
http://alterristika.livejournal.com/40738.html
Альтерризм и Пограничье: Мы разные – мы равные!
http://alterristika.livejournal.com/41114.html
Зачем нам вообще различать, альтеррист некто или нет?
http://alterristika.livejournal.com/41315.html
Альтерра или игра? Значение ключей к миру
Континуум и пр
Date: 2016-12-28 02:18 pm (UTC)Ну вот, специально накатали ещё один разъясняющий текст про континуум:
http://alterristika.livejournal.com/60968.html
Континуум и внутренняя взаимосвязь, альтерра и незримый спутник
Есличё, приходи теперь обсуждать туда.