Близость и открытость
Jul. 24th, 2016 09:43 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
alterristikaТата размышляет:
В ходе наших разговоров вокруг темы "любить = любить всё существо" до меня дошло, что под близостью в быту сплошь и рядом подразумевают поглаживание, а под открытостью откровенность – и недоумевают, как их совместить, как вообще можно желать от партнёра одновременно таких противоположных действий.
Если считать, что близость исчерпывается готовностью погладить ("тебе плохо – давай пожалею, тебе хорошо – давай обниматься"), а открытость – способностью прямо ответить на вопрос или вдруг произвольно заявить именно то, что думаешь ("ну, коли так, скажу тебе откровенно, и пеняй на себя…") – то да, эти два процесса и правда мешают друг другу. Можно в лучшем случае их чередовать, по возможности в ходе одного не вспоминая о другом.
Это не означает, что не надо утешать и ласкать, или что не надо говорить правду: то и другое необходимый минимум, без которого даже смешно говорить о любви. Но зато он вполне достижим и без того, чтобы любить всего партнёра целиком. Даже удобнее воспринимать любимого отчасти или как загадочную совокупность известных и неизвестных частей: тогда достаточно принимать только ту часть, с которой комфортно иметь дело, а другую, непринятую и неприемлемую, при этом можно то игнорировать ("я с этим в тебе смиряюсь и стараюсь не обращать внимания…"), то открывать горькую правду ("…но мне это никогда не понравится и лучше бы у тебя этого не было!") И даже комфортнее, чтобы между понятными частями лежала немаленькая терра инкогнита. Это позволяет, в числе прочих бонусов, не сравнивать относительные размеры принимаемой и неприемлемой части партнёра.
А "любить = любить всё существо" подразумевает именно близость и открытость – вот как раз мы давеча в разговоре сформулировали, как они неразрывно связаны между собой, одна вещь невозможна без другой. Вот как я это вижу.
И та и другая означает "вижу и принимаю тебя всего целиком". Близость – это "мы в унисон": мы осознаём, опознаём в себе и партнёре общее, созвучное, единое – не локус или точку, а отвечающие друг другу узоры всей его и своей структуры. Открытость – это "мы антифоном": мы сличаем себя по критерию несходства – осознаём различия, противоречия, контрасты, приводим их во взаимодействие, сталкиваем их, проверяем друг другом и общим целеполаганием внутреннее соответствие себя (смысл и место каждого нашего элемента в каждой из наших структур) тому, что мы делаем вместе. И в той и в другой фазе мы укрепляем наши отношения, с той разницей, что близость направлена на создание-сохранение связи, а открытость – на рост-развитие.
Про открытость – и про то, в чём её отличие от откровенности – хочу сказать отдельно, для меня самой это новое осознание. Открытость сопряжена с ответственностью за отношения. Где нет личных отношений – вообще нет смысла говорить об открытости.
А откровенность – наоборот! Её цель иная – самовыражение, освобождение личности, разрядка фрустрации и пр. Поэтому откровенность легко жертвует возможностью отношений: даже не потому, что она может оказаться травматичной для слушателя, а потому, что его обратка может оказаться нежеланной для говорящего, и откровенничающий внутренне готов разорвать коннект в любой момент. Цель откровенности – высказаться, а не создать контекст взаимопонимания.
Представим себя существом, не склонным (по крайней мере на данном этапе) простраивать отношения. Садимся в поезд, полуночничаем со случайным соседом по купе и рассказываем о себе такие вещи, которые не знают и не узнают про нас не только папа с мамой, но и ближайший друг (например, потому что это и его касается, а терять его не хочется). И пофиг нам, что при этом думает наш слушатель. Он в ответ может и не такое рассказать, а может промолчать, а может одобрить. Но если будет выдавать в ответ негатив или проявлять излишнее любопытство и желание активно разобраться – тогда, в зависимости от нашего темперамента и его настойчивости, либо мы покинем купе, либо он получит по носу. В принципе, нам от него надо только подставленное ухо, а плата за эту услугу – он услышит интересное или тоже может воспользоваться нашим подставленным ухом, уж это как ему больше нравится. Главное, нам не нужна непредсказуемая обратка. Но (на то и поезд!) что бы попутчик нам ни выдал, мы в любом случае уверены, что расстыкуемся без последствий: вся прелесть откровенности связана с отсутствием ответственности за отношения!
То же самое в принципе – откровенность в сетевом общении. С тем отличием, что из-за анонимности и виртуала в признаниях и обмене мнениями можно пойти ещё дальше, позволить себе откровенничать ещё больше. Один собеседник говорит что хочет, другой собеседник говорит что хочет, из-за опосредованности общения (не видно выражения лица, не слышно эмоций в голосе) их не очень напрягает ни самый шокирующий рассказ визави о себе, ни взаимная обратка: нервы не тратятся на амортизацию индивидуальной разницы реакций. При этом реальное представление о собеседнике отстаёт от глубины взаимного проникновения на территорию друг друга, но оба знают: если что пойдёт не так – всегда выручит расфренд, бан, на худой конец – смена аккаунта, и никаких последствий. И никаких отношений, разумеется – но если их никто и не обещал, то всё честно.
А открытость – это что? В качестве партнёра, который хочет открытости в отношениях и обеспечивает её, я подписываюсь на то, что любая обратка моего визави сама по себе не разорвёт отношений: не вызовет у меня отвержения или требования "сделай мне это развидеть, а то я не могу с тобой иметь дела". Какую бы он ни выдал пенку: истерику, леденящие признания, вопиющие обвинения в мой адрес или в адрес моих близких, малодушные заявления, море агрессии и отчаяния по ходу – я с ним остаюсь, если мы (вместе, осознанно, добровольно!) не примем решения расстаться. Потому что, принимая его целиком, я хочу видеть и принимать как важное для себя все закономерные и важные для него проявления его личности. Эта моя готовность – волевой выбор, ведущий к выработке привычки держать удар и искать продуктивный консенсус, а не сердечная склонность "всё прощать" или "забывать неприятное".
А в качестве партнёра, который хочет открытости в отношениях и получает её, я могу быть собой в отношениях с визави, в любых объяснениях, не скрывая своих истинных интересов и целей в большом и малом и не озадачиваясь вопросами типа:
как себя подать, чтобы не травмировать партнёра?
чего ни в коем разе нельзя говорить партнёру о нём самом?
как склонить партнёра действовать в интересах нас обоих (нашей общей цели)?
о чём следует молчать в любом случае, чтобы всё не рухнуло? –
вот этого всего при открытости НЕ НУЖНО!
При открытости ты можешь (и я могу!) не опасаться, что на очередном витке выяснений вдруг откроется непреодолимая бездна и ты пожалеешь (или я пожалею), что затеяли этот разговор: раз глубже всех расхождений есть то главное, что нас объединяет, ради чего мы вместе – значит, это не бездонная пропасть, и есть смысл вдвоём работать на её преодоление.
Это вовсе не означает, что открытость – гарантия взаимной нетравматичности. Нет, при открытости можно и получить по морде, и дать в морду – если есть за что. Но если мне важнее жить вместе и успешно делать наше общее дело, чем погубить всё и остаться в одиночестве (с небитой мордой или чистыми руками), то это не так страшно. Разумеется, по всему сказанному в ходе жаркого выяснения оргвыводы непременно будут, для обеих сторон чувствительные – потому что выяснение именно это и имеет целью, разобраться и перестроить нечто важное в себе и между собой. И эта перестройка может быть изнурительной. Чего ради? – именно ради того, ДЛЯ ЧЕГО МЫ ВМЕСТЕ.
Возможен в принципе даже вариант реально драматический – после открытого объяснения станет ясно, что лучше расстаться или сильно перестроить отношения. Например, при более пристальном изучении вопроса обнаружилось: для чего нам быть вместе, мы понимаем по-разному, то есть общего дела нет. Или на данном этапе наши подходы к этому, обоюдно значимому делу, не удаётся совместить. Или существенно изменились дефолты и запросы с течением времени. Но при открытости в отношениях не будет сказано в одностороннем порядке: "всего хорошего, потому что я не могу тебя видеть после этого" – отношения не рухнут. Хотя, как сказано выше, они и изменятся, но та близость, которая существовала, этим не отменяется, и всегда есть возможность новой перестройки отношений в более близкие, если внутренние обстоятельства снова изменятся.
И ещё дополнение. Такая ситуация, когда одна сторона открывается второй в полной уверенности, что возражений и споров нет, потому что противоречий нет, а есть понимание и близость – а вторая сторона при этом помалкивает, но думает "благословен тот день, в который ты избавишься от всего вот этого, про что я вынужден молча слушать" – ни разу не открытость.
Такое положение дел может быть результатом неискренности даже одной из сторон: кто-то из них или оба по каким-то причинам не могут (не решаются) выяснять всё как есть, например, боясь поставить отношения под угрозу разрыва или полагая, что не в силах стерпеть боль разборки. Я бывала близка к такого рода молчанию, с разными партнёрами, и всякий раз, когда нарушала его честным высказыванием своего отношения – мы с партнёром разбирались по существу дела и крупно выигрывали. Кира никогда не молчала, ни с одним партнёром, хотя не раз бывало, что партнёр реагировал очень болезненной обраткой. И тогда закономерно возникала необходимость в очередной раз определиться: так что мы тут вместе делаем, добровольно ли это, какую кто готов платить цену за отношения.
На мой взгляд, нормальное выяснение происходит в таком примерно роде:
Партнёр А: я делаю вот так-то (либо: не делаю вот это), это мне важно и нужно; это вот таким образом сочетается с тем, что мы делаем с тобой вместе.
Партнёр Б: мне это не нравится: во-первых, я делаю не так, во-вторых, мне мешает то, как ты это делаешь (либо: что ты этого не делаешь), в-третьих, мне кажется, это и тебе мешает: вот здесь и здесь, убедись, если бы ты поступал иначе, то получалось бы вот так – лучше тебе и лучше для нас, для того, что мы делаем вместе.
Партнёр А: мне это нужно (либо: мне этого не нужно), я имею с этого вот такой результат (либо: выигрыш), и это не мешает мне научиться делать так, как ты говоришь, чтобы было ещё лучше
или: я не хочу ничего менять, то как получается сейчас – для меня важней, чем тот выигрыш для меня, про который говоришь ты
или: то как я поступаю, вытекает из моего устройства и есть продолжение других моих свойств, я не могу или не хочу это изменить, хотя признаю оборотную сторону для себя и всего остального
И во всех этих случаях, в довершение к сказанному, партнёр А говорит:
давай разберёмся, чем это (что я что-то делаю или чего-то не делаю) мешает тебе, и тогда придумаем, как этого избежать или скомпенсировать.
Партнёр Б объясняет, чем именно, и предлагает варианты, как нужно действовать.
Партнёр А: и давай разберём, как то, что нужно мне, сочетается с тем, что нужно нам вместе, если интересы противоречат – надо взвесить и согласовать или что-то изменить по нашему общему решению.
Но партнёр А может прийти и к такому выводу: да, действительно, оказывается, от этого (что я делаю / не делаю) в целом вреда больше для меня, для тебя и для нас, чем пользы! – давай думать, как это во мне изменить или скомпенсировать.
То есть в любом случае, будь я партнёр А или партнёр Б, если мы вместе – мы вырабатываем общий взгляд на проблему, мы союзники в любом случае – и если решим, что это (то есть обсуждаемый спорный момент) нам надо, и если решим, что не надо.
В ходе наших разговоров вокруг темы "любить = любить всё существо" до меня дошло, что под близостью в быту сплошь и рядом подразумевают поглаживание, а под открытостью откровенность – и недоумевают, как их совместить, как вообще можно желать от партнёра одновременно таких противоположных действий.
Если считать, что близость исчерпывается готовностью погладить ("тебе плохо – давай пожалею, тебе хорошо – давай обниматься"), а открытость – способностью прямо ответить на вопрос или вдруг произвольно заявить именно то, что думаешь ("ну, коли так, скажу тебе откровенно, и пеняй на себя…") – то да, эти два процесса и правда мешают друг другу. Можно в лучшем случае их чередовать, по возможности в ходе одного не вспоминая о другом.
Это не означает, что не надо утешать и ласкать, или что не надо говорить правду: то и другое необходимый минимум, без которого даже смешно говорить о любви. Но зато он вполне достижим и без того, чтобы любить всего партнёра целиком. Даже удобнее воспринимать любимого отчасти или как загадочную совокупность известных и неизвестных частей: тогда достаточно принимать только ту часть, с которой комфортно иметь дело, а другую, непринятую и неприемлемую, при этом можно то игнорировать ("я с этим в тебе смиряюсь и стараюсь не обращать внимания…"), то открывать горькую правду ("…но мне это никогда не понравится и лучше бы у тебя этого не было!") И даже комфортнее, чтобы между понятными частями лежала немаленькая терра инкогнита. Это позволяет, в числе прочих бонусов, не сравнивать относительные размеры принимаемой и неприемлемой части партнёра.
А "любить = любить всё существо" подразумевает именно близость и открытость – вот как раз мы давеча в разговоре сформулировали, как они неразрывно связаны между собой, одна вещь невозможна без другой. Вот как я это вижу.
И та и другая означает "вижу и принимаю тебя всего целиком". Близость – это "мы в унисон": мы осознаём, опознаём в себе и партнёре общее, созвучное, единое – не локус или точку, а отвечающие друг другу узоры всей его и своей структуры. Открытость – это "мы антифоном": мы сличаем себя по критерию несходства – осознаём различия, противоречия, контрасты, приводим их во взаимодействие, сталкиваем их, проверяем друг другом и общим целеполаганием внутреннее соответствие себя (смысл и место каждого нашего элемента в каждой из наших структур) тому, что мы делаем вместе. И в той и в другой фазе мы укрепляем наши отношения, с той разницей, что близость направлена на создание-сохранение связи, а открытость – на рост-развитие.
Про открытость – и про то, в чём её отличие от откровенности – хочу сказать отдельно, для меня самой это новое осознание. Открытость сопряжена с ответственностью за отношения. Где нет личных отношений – вообще нет смысла говорить об открытости.
А откровенность – наоборот! Её цель иная – самовыражение, освобождение личности, разрядка фрустрации и пр. Поэтому откровенность легко жертвует возможностью отношений: даже не потому, что она может оказаться травматичной для слушателя, а потому, что его обратка может оказаться нежеланной для говорящего, и откровенничающий внутренне готов разорвать коннект в любой момент. Цель откровенности – высказаться, а не создать контекст взаимопонимания.
Представим себя существом, не склонным (по крайней мере на данном этапе) простраивать отношения. Садимся в поезд, полуночничаем со случайным соседом по купе и рассказываем о себе такие вещи, которые не знают и не узнают про нас не только папа с мамой, но и ближайший друг (например, потому что это и его касается, а терять его не хочется). И пофиг нам, что при этом думает наш слушатель. Он в ответ может и не такое рассказать, а может промолчать, а может одобрить. Но если будет выдавать в ответ негатив или проявлять излишнее любопытство и желание активно разобраться – тогда, в зависимости от нашего темперамента и его настойчивости, либо мы покинем купе, либо он получит по носу. В принципе, нам от него надо только подставленное ухо, а плата за эту услугу – он услышит интересное или тоже может воспользоваться нашим подставленным ухом, уж это как ему больше нравится. Главное, нам не нужна непредсказуемая обратка. Но (на то и поезд!) что бы попутчик нам ни выдал, мы в любом случае уверены, что расстыкуемся без последствий: вся прелесть откровенности связана с отсутствием ответственности за отношения!
То же самое в принципе – откровенность в сетевом общении. С тем отличием, что из-за анонимности и виртуала в признаниях и обмене мнениями можно пойти ещё дальше, позволить себе откровенничать ещё больше. Один собеседник говорит что хочет, другой собеседник говорит что хочет, из-за опосредованности общения (не видно выражения лица, не слышно эмоций в голосе) их не очень напрягает ни самый шокирующий рассказ визави о себе, ни взаимная обратка: нервы не тратятся на амортизацию индивидуальной разницы реакций. При этом реальное представление о собеседнике отстаёт от глубины взаимного проникновения на территорию друг друга, но оба знают: если что пойдёт не так – всегда выручит расфренд, бан, на худой конец – смена аккаунта, и никаких последствий. И никаких отношений, разумеется – но если их никто и не обещал, то всё честно.
А открытость – это что? В качестве партнёра, который хочет открытости в отношениях и обеспечивает её, я подписываюсь на то, что любая обратка моего визави сама по себе не разорвёт отношений: не вызовет у меня отвержения или требования "сделай мне это развидеть, а то я не могу с тобой иметь дела". Какую бы он ни выдал пенку: истерику, леденящие признания, вопиющие обвинения в мой адрес или в адрес моих близких, малодушные заявления, море агрессии и отчаяния по ходу – я с ним остаюсь, если мы (вместе, осознанно, добровольно!) не примем решения расстаться. Потому что, принимая его целиком, я хочу видеть и принимать как важное для себя все закономерные и важные для него проявления его личности. Эта моя готовность – волевой выбор, ведущий к выработке привычки держать удар и искать продуктивный консенсус, а не сердечная склонность "всё прощать" или "забывать неприятное".
А в качестве партнёра, который хочет открытости в отношениях и получает её, я могу быть собой в отношениях с визави, в любых объяснениях, не скрывая своих истинных интересов и целей в большом и малом и не озадачиваясь вопросами типа:
как себя подать, чтобы не травмировать партнёра?
чего ни в коем разе нельзя говорить партнёру о нём самом?
как склонить партнёра действовать в интересах нас обоих (нашей общей цели)?
о чём следует молчать в любом случае, чтобы всё не рухнуло? –
вот этого всего при открытости НЕ НУЖНО!
При открытости ты можешь (и я могу!) не опасаться, что на очередном витке выяснений вдруг откроется непреодолимая бездна и ты пожалеешь (или я пожалею), что затеяли этот разговор: раз глубже всех расхождений есть то главное, что нас объединяет, ради чего мы вместе – значит, это не бездонная пропасть, и есть смысл вдвоём работать на её преодоление.
Это вовсе не означает, что открытость – гарантия взаимной нетравматичности. Нет, при открытости можно и получить по морде, и дать в морду – если есть за что. Но если мне важнее жить вместе и успешно делать наше общее дело, чем погубить всё и остаться в одиночестве (с небитой мордой или чистыми руками), то это не так страшно. Разумеется, по всему сказанному в ходе жаркого выяснения оргвыводы непременно будут, для обеих сторон чувствительные – потому что выяснение именно это и имеет целью, разобраться и перестроить нечто важное в себе и между собой. И эта перестройка может быть изнурительной. Чего ради? – именно ради того, ДЛЯ ЧЕГО МЫ ВМЕСТЕ.
Возможен в принципе даже вариант реально драматический – после открытого объяснения станет ясно, что лучше расстаться или сильно перестроить отношения. Например, при более пристальном изучении вопроса обнаружилось: для чего нам быть вместе, мы понимаем по-разному, то есть общего дела нет. Или на данном этапе наши подходы к этому, обоюдно значимому делу, не удаётся совместить. Или существенно изменились дефолты и запросы с течением времени. Но при открытости в отношениях не будет сказано в одностороннем порядке: "всего хорошего, потому что я не могу тебя видеть после этого" – отношения не рухнут. Хотя, как сказано выше, они и изменятся, но та близость, которая существовала, этим не отменяется, и всегда есть возможность новой перестройки отношений в более близкие, если внутренние обстоятельства снова изменятся.
И ещё дополнение. Такая ситуация, когда одна сторона открывается второй в полной уверенности, что возражений и споров нет, потому что противоречий нет, а есть понимание и близость – а вторая сторона при этом помалкивает, но думает "благословен тот день, в который ты избавишься от всего вот этого, про что я вынужден молча слушать" – ни разу не открытость.
Такое положение дел может быть результатом неискренности даже одной из сторон: кто-то из них или оба по каким-то причинам не могут (не решаются) выяснять всё как есть, например, боясь поставить отношения под угрозу разрыва или полагая, что не в силах стерпеть боль разборки. Я бывала близка к такого рода молчанию, с разными партнёрами, и всякий раз, когда нарушала его честным высказыванием своего отношения – мы с партнёром разбирались по существу дела и крупно выигрывали. Кира никогда не молчала, ни с одним партнёром, хотя не раз бывало, что партнёр реагировал очень болезненной обраткой. И тогда закономерно возникала необходимость в очередной раз определиться: так что мы тут вместе делаем, добровольно ли это, какую кто готов платить цену за отношения.
На мой взгляд, нормальное выяснение происходит в таком примерно роде:
Партнёр А: я делаю вот так-то (либо: не делаю вот это), это мне важно и нужно; это вот таким образом сочетается с тем, что мы делаем с тобой вместе.
Партнёр Б: мне это не нравится: во-первых, я делаю не так, во-вторых, мне мешает то, как ты это делаешь (либо: что ты этого не делаешь), в-третьих, мне кажется, это и тебе мешает: вот здесь и здесь, убедись, если бы ты поступал иначе, то получалось бы вот так – лучше тебе и лучше для нас, для того, что мы делаем вместе.
Партнёр А: мне это нужно (либо: мне этого не нужно), я имею с этого вот такой результат (либо: выигрыш), и это не мешает мне научиться делать так, как ты говоришь, чтобы было ещё лучше
или: я не хочу ничего менять, то как получается сейчас – для меня важней, чем тот выигрыш для меня, про который говоришь ты
или: то как я поступаю, вытекает из моего устройства и есть продолжение других моих свойств, я не могу или не хочу это изменить, хотя признаю оборотную сторону для себя и всего остального
И во всех этих случаях, в довершение к сказанному, партнёр А говорит:
давай разберёмся, чем это (что я что-то делаю или чего-то не делаю) мешает тебе, и тогда придумаем, как этого избежать или скомпенсировать.
Партнёр Б объясняет, чем именно, и предлагает варианты, как нужно действовать.
Партнёр А: и давай разберём, как то, что нужно мне, сочетается с тем, что нужно нам вместе, если интересы противоречат – надо взвесить и согласовать или что-то изменить по нашему общему решению.
Но партнёр А может прийти и к такому выводу: да, действительно, оказывается, от этого (что я делаю / не делаю) в целом вреда больше для меня, для тебя и для нас, чем пользы! – давай думать, как это во мне изменить или скомпенсировать.
То есть в любом случае, будь я партнёр А или партнёр Б, если мы вместе – мы вырабатываем общий взгляд на проблему, мы союзники в любом случае – и если решим, что это (то есть обсуждаемый спорный момент) нам надо, и если решим, что не надо.
