![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
alterristikaНачало темы – вот здесь.
************************************
О поедании трупов сородичей:
Если мои подсчёты "работают" для Эсварры, мира, надо полагать, с особой энергетикой, то жрецам приходилось чуть не ежедневно убивать кого-нибудь, чтобы накормить свой арос. Это не считая работы с самоубийцами, безнадёжно больными и преступниками. Участковый врач, помноженный на шерифа…Можно только согласиться, что им очень нелегко:
"Про жрецов я вообще молчу) не возражаю, кому-то романтишному это может показаться милой пафосной особенностью, но вообще сами эти жрецы — жуть ходячая, их уважают, но свои же шарахаются."
И при этом жрецы не пытаются убедить соплеменников есть своих покойников, казнённых, а также убитых солдат, своих и чужих – а ведь это сильно уменьшило бы количество убиваемых пищевых зверей и снизило бы нагрузку на жреца! Если причины войн между аросами хотя бы отчасти связаны с конкуренцией за пищевые ресурсы – то поедание сородичей и эту проблему помогло бы решить, меньше было бы убитых солдат.
ЧИТАЮ:
"Во-первых, хайны часть своих пищевых проблем вообще решали за счет тихо померших своей смертью животных любых размеров … Во-вторых, они и к хищничеству-то пришли "своим путем" - всеядные с уклоном в падальщиков предки пытались облегчить страдания раненых и больных животных, а если не могли помочь - тихонько пригрызали, чтобы избавить от страданий. "
Так что против падали как таковой предубеждения нет.
"к любой смерти они относятся с равным уважением, будь то «кормовой зверь» или член семьи. Градации, конечно, есть, но значительно меньшие, чем для людей"
"Уважение к смерти распространяется и на "кормовых зверей", эмоционально их смерть ощущается хайнами почти так же, как смерть сородичей. Поэтому в языке хайнов нет подмены понятий, нет эвфемизмов для убийства животных, как у людей."
"…от абсолютного равенства кормового зверя с сородичами, что встречалось редко, до почти полного отсутствия ритуального оформления, что тоже воспринималось как элемент варварства…"
"… едят (как, например, умерших домашних питомцев)."
То есть к смерти (естественной или насильственной) кормовых зверей (и питомцев?) относятся почти столь же уважительно, как к смерти сородичей, существуют даже ритуалы, но это не затрудняет использование этого "продукта смерти" в пищу.
"Хайны не закапывают своих покойников, а уносят за пределы ароса, предоставляя остальное силам природы"
"…если уже начинается война, то все довольно жестко — проигравшая сторона лишается всей армии, всех военных убивают практически без шанса на пощаду"
"Умерших лионаров не едят (как, например, умерших домашних питомцев), а хоронят, как сородичей."
То есть умерших, погибших и убитых хайнов и лионаров НЕ ЕДЯТ.
"Если можно не убивать, они просто не убивают."
"…я постараюсь поставить для себя такие законы, чтобы СМЕРТЬ МАКСИМАЛЬНО СЛУЖИЛА ЖИЗНИ (и не только моей)."
"Как можно выбрасывать еду, особенно мясо, оно ж не на деревьях растет?"
То есть у хайнов в высшей степени развито понятие о том, что чтобы смерть не была напрасной, её надо обратить на пользу жизни.
ВОПРОС:
Как ты считаешь, какая причина может мешать обращаться с телами хайнов и лионаров аналогично тому, как обращаются со всеми остальными животными, то есть поедать их? Ведь это дало бы дополнительный пищевой ресурс и позволило существенно сократить количество убиваемых, а также сделало смерть сородичей ещё более полезной и, значит, более ценной.
Вот светлощёкие, которых "отбраковывают" – согласно представлениям хайнов, они даже не тянут на звание "разумного существа", они не члены ароса – почему их хотя бы не съесть, если всё равно положено убивать?
"У нас тоже нередко случается, что человек убивает человека, только, правда, не ест его. Хотелось бы знать, чем же это лучше – ведь и в том и в другом случае кто-то кого-то убивает. А разве не это самое главное? … Бедняги-людоеды наверняка не могут убить так много, если они должны обязательно съесть свою жертву. Кабы на то моя воля, я бы приказала, чтобы на войне обе враждующие стороны поедали всех своих убитых врагов. Будь спокоен, Франтик, они бы живо унялись." (Ф.Пиларж, "Остров тётушки Каролины")
Тема "общего дела":
Похоже, арос то и дело собирается для ритуала убийства кормового зверя (если, действительно, расклад потребления мяса аналогичен земному).
ЧИТАЮ:
"Причем смерть для хайнов — всегда публичное дело. Что касается мяса — кто не присутствует при смерти «кормового зверя», тот не имеет права на долю при разделке туши (не знает цену). Поэтому детей у них не защищают от «сцен жестокости», наоборот, дети чуть ли не с младенчества привыкают видеть и чувствовать чужую смерть."
"У людей если и было что-то отдаленно похожее, то разве что система публичных жертвоприношений, и то сходство только внешнее."
Кстати сказать, у меня вот эта практика – собираться и вместе переживать смерть кормового зверя – именно что вызывает ассоциацию с жизнью современного православного прихода, если смотреть "изнутри". В самом деле: убийство кормового зверя сочетает в себе признаки Литургии (заклание Агнца "в снедь верным") и пассии (мистерии, когда вспоминаются страдания Христа – они при этом как бы актуализируются переживанием всех собравшихся, люди нередко плачут, острее ощущают свою причастность к Жертве За Спасение Мира, преисполняются желания стать чище и выше, жить достойно этой великой жертвы): при этом в проповеди нередко звучит тема "это мы своими грехами распинаем Христа – и тогда, и теперь", но это не призыв к отчаянию (шуточное ли дело, если принимать всё БУКВАЛЬНО! – лично распинать любимого человека!), а – поскольку полагается понимать СИМВОЛИЧЕСКИ – это призыв к более детальному и углублённому покаянию, к старательности, ну и к усиленному посещению богослужений, естественно, к причащению мистической плоти Агнца. Тут опять же прямо-таки просится аналогия! – насчёт права на мясо только для участников заклания – но в таком случае христианская церковь всё же помягче хайновской, отнимает у "непосещенцев" только "священную пищу", а не всё мясо и не сажает вообще таких "на хлеб и воду"; ну и что касается участи "белощёких нехристей" – всё-таки в нынешнее время атеистов, "врождённо невосприимчивых к высоким духовным материям", уже не истребляют)))
А если серьёзно, то по поводу отношения к "рабам":
"…все равно, что человеку вдруг сейчас дать в слуги настоящего Бога!
В связи с этим у хайнов отношение к рабу/слуге было не как к заведомо низшей особи, а скорее как к существу, которое по стечению обстоятельств находится в твоей власти, но объективно может быть и выше тебя по рангу. И служить-то может добровольно. И после срока службы стать богом, а ты останешься только хайном)" –
есть богослужебный гимн, который, по-моему, вполне перекликается с этим хайновским восприятием – тем более что тут и множество териоморфов упоминается (перевод вольный):
"Да молчит всякое человеческое существо и да стоит с трепетом и благоговением, и да не думает ни о чём обыденном: ибо Царь Царей и Бог Богов идёт Сам Себя принести в жертву и дать в пищу верным. И сопровождают Его ряды Вестников, и Командиры небесных воинств, многоглазые Огнезвери и шестикрылые Керубы, закрывающие свои лица и воспевающие песнь: аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа."
Однако, поехали дальше. Вполне естественно, что если для хайна смерть зверя – привычное дело, можно сказать, рутинное, то для встряски и освежения восприятия нужно что-то радикальное:
"Битва жреца с лионаром - большое событие для ароса. Эмоции, чувства бойцов ощущаются всеми жителями, это очень мощное переживание, катарсис"
ВОПРОС:
Смерть кормового зверя и поединок жреца с лионаром – общественные мероприятия; а вот если это эвтаназия больного, добровольное самоубийство, казнь преступника или уничтожение "белощёкого" – тогда тоже публичное дело, или формально без присутствия третьих лиц (ясно, что эмпатическое взаимодействие с аросом всё равно будет)?
Гибель белощёких тоже переживается хайнами ароса эмпатически, или нет – белые же "дубовые" в плане эмпатии?
О ритуальном поединке лионара и жреца:
ЧИТАЮ:
"Часто жрец сам выбирает молодого лионара для будущего поединка, сам тренирует его, готовит к бою. И, более того, к свободной, самостоятельной жизни в случае победы. Это скорее отношения учителя и ученика, близкие и дружеские, хотя оба понимают, что им придется биться насмерть. "Держать дистанцию", оставаться эмоционально отчужденным нереально даже для замкнутых (по меркам хайнов) жрецов."
"Не принято и отдавать победу без боя, открыто жертвовать собой - такая победа напрямую не осуждается, но не считается слишком достойной… Для жреца смерть в бою с лионаром - достойный способ уйти с должности, многие им пользуются."
"Для победителя неизбежен привкус потери, искренняя печаль (это имеет особенно важное значение для жрецов - им часто приходится убивать, эмоции постепенно стираются, сменяются равнодушием. Такое сильное эмоциональное потрясение очищает, восстанавливает способность сопереживать чужой смерти)."
ВОПРОС:
Что имеет жрец с поединка – понятно: катарсис, необходимый для продолжения работы, либо самооправдание через манифестацию "правильного хода вещей "кто убивал – убит" (это-то по-человечески ещё как понятно, у нас в альтерре…эх!) Но вот какая подразумевается польза для лионара (У НЕГО ЖЕ НЕТ ПОКА ПРОБЛЕМ С "ВЫГОРАНИЕМ" ЭМПАТИИ) – или в данном случае его интересы, при всём уважении ароса к лионарам, приносятся в жертву общественным?
Очевидно, что человек в его ситуации мог бы покончить с собой в случае победы (не в силах жить "ради чувства долга"), или просто перестать есть, или не на шутку возненавидеть весь арос за этот гладиаторский ритуал и заделаться "людоедом".
Я понимаю, что лионары живут среди хайнов и в меру разумности разделяют общее мировосприятие, в том числе, что для жреца "это наилучший исход" – но есть же всему пределы, и они у каждого свои, а лионары тоже ведь разные, как хайны и люди. У Хонториэля и Харро, например, очень разные пороги восприятия, это очевидно, что для одного переносимо, то для другого запредел.
Меня не удивило бы, если бы, скажем, были случаи агрессии против хайнов, когда в мозгу победившего лионара (воспитанника жреца) негатив (утрата воспитателя-"родителя") намертво связывается с образом хайнов-лишающих-лионарёныша-его-родителя-жреца. Ведь эмпатия не помешала в своё время хайнам перебить ящеров "в качестве протеста против их образа жизни" – а те всего лишь бездумно ели копытных живьём, не устраивали ничего сознательно изощрённого.
Неужели за всю историю ни разу у лионара (как менее подверженного давлению мировоззрения, чем хайн) не возникло намерения вместо поединка сбежать со своим воспитателем "к свободной, самостоятельной жизни" подальше от ароса вместо ненужной им обоим победы? И какой ущерб в этом случае понёс бы арос, кроме "чистого выигрыша"? Разве это не было бы победой над смертью, вовсе не необходимой для жизни в этом случае?
Если, по-твоему, это маловероятно, то почему?
Ещё момент – у меня упорное сомнение насчёт достоверности той истории, с которой пошёл обычай поединка жреца и лионара.
ЧИТАЮ:
"По легенде, однажды это действительно случилось — опьяненный вседозволенностью жрец захватил власть в родном аросе и правил очень жестоко, убивая сородичей по ничтожным поводам, только чтобы вновь и вновь видеть смерть. Хайны ничего не могли сделать — жрец был очень силен и мог контролировать сразу десятки противников. В конце концов, ему бросил вызов лионар, обладающий редкой способностью сопротивляться контролю. В честном поединке жрец смог убить лионара, но через неделю умер от ран."
ВОПРОС:
Тебе не кажется элемент легенды "опьяненный вседозволенностью жрец захватил власть" каким-то "стилизованным под Землю", как бы "киношным" для хайна? Как если бы хайн-рассказчик этой легенды захотел "сделать красиво" "как полагается в историях про Землю" ("все эти великие вожаки стай"(с)) вместо реального факта биографии реального исторического жреца.
Если честно – не имею никаких конкретных соображений, но чем-то мне это напоминает легенды типа "как люди изобрели хлеб" (когда практика, складывающаяся веками, железно вбитая в образ жизни социума, обусловленная историческими процессами, объясняется задним числом каким-нибудь происшествием с резюме "так случайно получилось, и с тех пор все стали так делать").
У вас-то, в связи с наличием "исторической памяти" в недрах вида, легче, наверное, "поднять архив" – узнать, что там было на самом деле, что у этого конкретного жреца за ситуация? Что-то подсказывает мне, что в этом случае могло иметь место вполне личное и конкретное чувство – например, отчаяние, утрата, протест против жестокости безвыходной ситуации – то, что ты описываешь как обычную реакцию экспериментаторов над животными:
"Агрессия направлена на себя, на неживые объекты (злость выплеснуть) или на товарища по группе (кто делает с жертвой то же, что и ты)".
Поехали дальше.
Парадоксальный расклад отношений с некондиционными элементами социума:
ЧИТАЮ:
"Для хайнов самое страшное - одиночество. Если полностью изолировать хайна от сородичей, он сходит с ума и погибает. Поэтому хайны живут большими группами - аросами."
В то же время они чувствительны к перенаселению. Если хайнов слишком много на ограниченной территории, начинается неуправляемое слияние в одну личность, не имеющую лидера. Последствия тяжелые - шизофрения, агрессия, неадекватное поведение проявляются у многих членов общества."
"Отшельник для них - однозначно опасный элемент, однозначно преступник и изгой безо всякой "святости".
Потому что если тебе одному не плохо и ты "справляешься" со стрессом (от постоянной необходимости чувствовать чужую боль), то с тобой точно что-то не так. Если ушел от общества - с тобой тем более что-то не так, тебе есть, что скрывать (а добавить пункт первый - скрывать, что ты потенциальный псих-убийца).
Да и к тому же - КАК можно думать в одиночестве!! Что можно придумать хорошего и умного? Это ж кошмар!)"
"…извращением считается одиночество, хуже, чем у людей однополые отношения. За это могут выгнать или даже убить."
"…однополые отношения в культуре никак не выделяются, не окрашены ни положительно, ни отрицательно. Зато сознательное продолжительное одиночество считается извращением и преследуется вплоть до изгнания или даже убийства. Сексуальное насилие встречается очень редко и наказывается жестоко, хотя более мягкие формы принуждения очень распространены"
"Очень общительны, для человека такая общительность уже болезненна и кажется навязчивостью. Очень маленькая «индивидуальная дистанция», если люди в автобусе, скажем, рассаживаются подальше друг от друга, то эти кучкуются."
Итак, на первый взгляд получается противоречие: если для хайна быть одному – хуже смерти, то зачем наказывать и преследовать того, кто и так уже несчастен, сознательно уединяясь от всех? Если в одиночку невозможно ничего толкового думать – то не абсурд ли подозревать, что такой одиночка способен придумать что-то мало-мальски реально опасное для общества?
"Продолжительное одиночество" – подразумевается уклонение от секса? Но если насильное принуждение к сексу между двумя существами не приветствуется, то почему хайна общество вынуждает вступать в ненужные ему отношения под угрозой смерти или изгнания? Ведь общество не требует, чтобы хайн непременно давал потомство? К любви силой не принудишь, значит, общество требует ласки как демонстрации лояльности?
Другая сторона дела: раз чрезмерная скученность хайнов чревата спонтанным "слиянием", "слипанием умов", значит, любой индивид, по тем или иным причинам "не слипающийся", "создающий дистанцию" может быть полезен обществу как "защитная прослойка", снижающая "слипание", надо только научиться этим феноменом правильно пользоваться. Тогда откуда негатив к таким личностям?
И откуда отвращение к белощёким, которые вроде как удобный элемент общества с точки зрения концентрации рабочей силы: не увеличивают (так как не состоят в эмпатии) своим существованием "критическую массу хайнов" на ограниченной территории, чреватую слиянием в "безличную личность" – и при этом способны выполнять команды, делать механическую работу, и не требовательны, ибо бесправны – просто живые роботы, "руки без голов", находка для организаторов трудоёмких общественных проектов или для рабовладельца, который не желает порабощать равное существо.
Ответ, который мне пришёл в голову, такой:
Как и многие человеческие общности, хайны как общество (отдельные товарищи – особый вопрос) не любят непохожее, непонятное и новое. Рулит принцип "непонятный – значит, опасный, иной – значит, хуже привычного". В отличие от людей обладая даром эмпатии, они боятся всего, чего "не чувствуют", не контролируют. В ЛЮБОМ "белом пятне" (каламбур!) на карте своего восприятия они уже видят ЗАВЕДОМУЮ угрозу. Это подтверждают характерные терминологические нюансы:
"…скрывать, что ты ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ…" (прикинем: если потенциальный – значит, ничего РЕАЛЬНО не совершивший? а как можно НЕ скрывать то, чего НЕ БЫЛО?)
"Млекопитающих "ВЗЛОМАЛИ" быстрее всего, долго провозились с птицами, еще дольше - с ящерами, потом ящерицы, рыбы ("ВЗЛОМАЛ" Хонториэль)" (иное, "нечитаемое" восприятие уподобляется сейфу или чужому компьютеру; взломали – убедились , что ничего опасного там нет, просто иной взгляд на мир – успокоились: а, ну это пускай, это ценность…)))
Очень точная ассоциация: "…извращением считается одиночество, хуже, чем у людей однополые отношения". То есть, судя по вышеприведённым цитатам, включается схема умозаключений (аналогично как при оценке землянином-гомофобом гомосексуальности): если для нас, нормальных хайнов с правильным отношением к ценностям жизни и смерти, одиночество невыносимо, а возможность кучковаться желанна – то те, для кого кучкование невыносимо, а одиночество желанно, извращенцы – у них наверняка вывернуты наизнанку основные понятия о добре и зле, то есть они враги основных ценностей жизни и смерти."
Особо интересно в этом свете рассмотреть проблему белощёких и отношение к ней общества хайнов. Об этом – в следующем посте.
************************************
Для создания настроения у читателей, не знакомых с альтеррой Миров Сотворённых – рисунок:
Варианты окрасов у хайнов. Конечно, этими четырьмя не ограничивается, но это основные модификации. Самый первый — он же самый распространенный. Классический.
Может варьироваться цвет гривы, это нормально. А вот баки в норме темно-серые. Все, что светлее — очень плохо, белые — полный кошмар, почему — об этом отдельно в следующий раз. Альбиносы и светлые вариации у хайнов встречаются относительно редко — белый цвет вызывает у них отторжение, страх, а в некоторых культурах даже отвращение и ненависть. Но, хотя от белой шерсти сородича хайнов передергивает, они разделяют внешность и личность. А вот к размножению могут и не допустить.
(с) отсюда
************************************
О поедании трупов сородичей:
Если мои подсчёты "работают" для Эсварры, мира, надо полагать, с особой энергетикой, то жрецам приходилось чуть не ежедневно убивать кого-нибудь, чтобы накормить свой арос. Это не считая работы с самоубийцами, безнадёжно больными и преступниками. Участковый врач, помноженный на шерифа…Можно только согласиться, что им очень нелегко:
"Про жрецов я вообще молчу) не возражаю, кому-то романтишному это может показаться милой пафосной особенностью, но вообще сами эти жрецы — жуть ходячая, их уважают, но свои же шарахаются."
И при этом жрецы не пытаются убедить соплеменников есть своих покойников, казнённых, а также убитых солдат, своих и чужих – а ведь это сильно уменьшило бы количество убиваемых пищевых зверей и снизило бы нагрузку на жреца! Если причины войн между аросами хотя бы отчасти связаны с конкуренцией за пищевые ресурсы – то поедание сородичей и эту проблему помогло бы решить, меньше было бы убитых солдат.
ЧИТАЮ:
"Во-первых, хайны часть своих пищевых проблем вообще решали за счет тихо померших своей смертью животных любых размеров … Во-вторых, они и к хищничеству-то пришли "своим путем" - всеядные с уклоном в падальщиков предки пытались облегчить страдания раненых и больных животных, а если не могли помочь - тихонько пригрызали, чтобы избавить от страданий. "
Так что против падали как таковой предубеждения нет.
"к любой смерти они относятся с равным уважением, будь то «кормовой зверь» или член семьи. Градации, конечно, есть, но значительно меньшие, чем для людей"
"Уважение к смерти распространяется и на "кормовых зверей", эмоционально их смерть ощущается хайнами почти так же, как смерть сородичей. Поэтому в языке хайнов нет подмены понятий, нет эвфемизмов для убийства животных, как у людей."
"…от абсолютного равенства кормового зверя с сородичами, что встречалось редко, до почти полного отсутствия ритуального оформления, что тоже воспринималось как элемент варварства…"
"… едят (как, например, умерших домашних питомцев)."
То есть к смерти (естественной или насильственной) кормовых зверей (и питомцев?) относятся почти столь же уважительно, как к смерти сородичей, существуют даже ритуалы, но это не затрудняет использование этого "продукта смерти" в пищу.
"Хайны не закапывают своих покойников, а уносят за пределы ароса, предоставляя остальное силам природы"
"…если уже начинается война, то все довольно жестко — проигравшая сторона лишается всей армии, всех военных убивают практически без шанса на пощаду"
"Умерших лионаров не едят (как, например, умерших домашних питомцев), а хоронят, как сородичей."
То есть умерших, погибших и убитых хайнов и лионаров НЕ ЕДЯТ.
"Если можно не убивать, они просто не убивают."
"…я постараюсь поставить для себя такие законы, чтобы СМЕРТЬ МАКСИМАЛЬНО СЛУЖИЛА ЖИЗНИ (и не только моей)."
"Как можно выбрасывать еду, особенно мясо, оно ж не на деревьях растет?"
То есть у хайнов в высшей степени развито понятие о том, что чтобы смерть не была напрасной, её надо обратить на пользу жизни.
ВОПРОС:
Как ты считаешь, какая причина может мешать обращаться с телами хайнов и лионаров аналогично тому, как обращаются со всеми остальными животными, то есть поедать их? Ведь это дало бы дополнительный пищевой ресурс и позволило существенно сократить количество убиваемых, а также сделало смерть сородичей ещё более полезной и, значит, более ценной.
Вот светлощёкие, которых "отбраковывают" – согласно представлениям хайнов, они даже не тянут на звание "разумного существа", они не члены ароса – почему их хотя бы не съесть, если всё равно положено убивать?
"У нас тоже нередко случается, что человек убивает человека, только, правда, не ест его. Хотелось бы знать, чем же это лучше – ведь и в том и в другом случае кто-то кого-то убивает. А разве не это самое главное? … Бедняги-людоеды наверняка не могут убить так много, если они должны обязательно съесть свою жертву. Кабы на то моя воля, я бы приказала, чтобы на войне обе враждующие стороны поедали всех своих убитых врагов. Будь спокоен, Франтик, они бы живо унялись." (Ф.Пиларж, "Остров тётушки Каролины")
Тема "общего дела":
Похоже, арос то и дело собирается для ритуала убийства кормового зверя (если, действительно, расклад потребления мяса аналогичен земному).
ЧИТАЮ:
"Причем смерть для хайнов — всегда публичное дело. Что касается мяса — кто не присутствует при смерти «кормового зверя», тот не имеет права на долю при разделке туши (не знает цену). Поэтому детей у них не защищают от «сцен жестокости», наоборот, дети чуть ли не с младенчества привыкают видеть и чувствовать чужую смерть."
"У людей если и было что-то отдаленно похожее, то разве что система публичных жертвоприношений, и то сходство только внешнее."
Кстати сказать, у меня вот эта практика – собираться и вместе переживать смерть кормового зверя – именно что вызывает ассоциацию с жизнью современного православного прихода, если смотреть "изнутри". В самом деле: убийство кормового зверя сочетает в себе признаки Литургии (заклание Агнца "в снедь верным") и пассии (мистерии, когда вспоминаются страдания Христа – они при этом как бы актуализируются переживанием всех собравшихся, люди нередко плачут, острее ощущают свою причастность к Жертве За Спасение Мира, преисполняются желания стать чище и выше, жить достойно этой великой жертвы): при этом в проповеди нередко звучит тема "это мы своими грехами распинаем Христа – и тогда, и теперь", но это не призыв к отчаянию (шуточное ли дело, если принимать всё БУКВАЛЬНО! – лично распинать любимого человека!), а – поскольку полагается понимать СИМВОЛИЧЕСКИ – это призыв к более детальному и углублённому покаянию, к старательности, ну и к усиленному посещению богослужений, естественно, к причащению мистической плоти Агнца. Тут опять же прямо-таки просится аналогия! – насчёт права на мясо только для участников заклания – но в таком случае христианская церковь всё же помягче хайновской, отнимает у "непосещенцев" только "священную пищу", а не всё мясо и не сажает вообще таких "на хлеб и воду"; ну и что касается участи "белощёких нехристей" – всё-таки в нынешнее время атеистов, "врождённо невосприимчивых к высоким духовным материям", уже не истребляют)))
А если серьёзно, то по поводу отношения к "рабам":
"…все равно, что человеку вдруг сейчас дать в слуги настоящего Бога!
В связи с этим у хайнов отношение к рабу/слуге было не как к заведомо низшей особи, а скорее как к существу, которое по стечению обстоятельств находится в твоей власти, но объективно может быть и выше тебя по рангу. И служить-то может добровольно. И после срока службы стать богом, а ты останешься только хайном)" –
есть богослужебный гимн, который, по-моему, вполне перекликается с этим хайновским восприятием – тем более что тут и множество териоморфов упоминается (перевод вольный):
"Да молчит всякое человеческое существо и да стоит с трепетом и благоговением, и да не думает ни о чём обыденном: ибо Царь Царей и Бог Богов идёт Сам Себя принести в жертву и дать в пищу верным. И сопровождают Его ряды Вестников, и Командиры небесных воинств, многоглазые Огнезвери и шестикрылые Керубы, закрывающие свои лица и воспевающие песнь: аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа."
Однако, поехали дальше. Вполне естественно, что если для хайна смерть зверя – привычное дело, можно сказать, рутинное, то для встряски и освежения восприятия нужно что-то радикальное:
"Битва жреца с лионаром - большое событие для ароса. Эмоции, чувства бойцов ощущаются всеми жителями, это очень мощное переживание, катарсис"
ВОПРОС:
Смерть кормового зверя и поединок жреца с лионаром – общественные мероприятия; а вот если это эвтаназия больного, добровольное самоубийство, казнь преступника или уничтожение "белощёкого" – тогда тоже публичное дело, или формально без присутствия третьих лиц (ясно, что эмпатическое взаимодействие с аросом всё равно будет)?
Гибель белощёких тоже переживается хайнами ароса эмпатически, или нет – белые же "дубовые" в плане эмпатии?
О ритуальном поединке лионара и жреца:
ЧИТАЮ:
"Часто жрец сам выбирает молодого лионара для будущего поединка, сам тренирует его, готовит к бою. И, более того, к свободной, самостоятельной жизни в случае победы. Это скорее отношения учителя и ученика, близкие и дружеские, хотя оба понимают, что им придется биться насмерть. "Держать дистанцию", оставаться эмоционально отчужденным нереально даже для замкнутых (по меркам хайнов) жрецов."
"Не принято и отдавать победу без боя, открыто жертвовать собой - такая победа напрямую не осуждается, но не считается слишком достойной… Для жреца смерть в бою с лионаром - достойный способ уйти с должности, многие им пользуются."
"Для победителя неизбежен привкус потери, искренняя печаль (это имеет особенно важное значение для жрецов - им часто приходится убивать, эмоции постепенно стираются, сменяются равнодушием. Такое сильное эмоциональное потрясение очищает, восстанавливает способность сопереживать чужой смерти)."
ВОПРОС:
Что имеет жрец с поединка – понятно: катарсис, необходимый для продолжения работы, либо самооправдание через манифестацию "правильного хода вещей "кто убивал – убит" (это-то по-человечески ещё как понятно, у нас в альтерре…эх!) Но вот какая подразумевается польза для лионара (У НЕГО ЖЕ НЕТ ПОКА ПРОБЛЕМ С "ВЫГОРАНИЕМ" ЭМПАТИИ) – или в данном случае его интересы, при всём уважении ароса к лионарам, приносятся в жертву общественным?
Очевидно, что человек в его ситуации мог бы покончить с собой в случае победы (не в силах жить "ради чувства долга"), или просто перестать есть, или не на шутку возненавидеть весь арос за этот гладиаторский ритуал и заделаться "людоедом".
Я понимаю, что лионары живут среди хайнов и в меру разумности разделяют общее мировосприятие, в том числе, что для жреца "это наилучший исход" – но есть же всему пределы, и они у каждого свои, а лионары тоже ведь разные, как хайны и люди. У Хонториэля и Харро, например, очень разные пороги восприятия, это очевидно, что для одного переносимо, то для другого запредел.
Меня не удивило бы, если бы, скажем, были случаи агрессии против хайнов, когда в мозгу победившего лионара (воспитанника жреца) негатив (утрата воспитателя-"родителя") намертво связывается с образом хайнов-лишающих-лионарёныша-его-родителя-жреца. Ведь эмпатия не помешала в своё время хайнам перебить ящеров "в качестве протеста против их образа жизни" – а те всего лишь бездумно ели копытных живьём, не устраивали ничего сознательно изощрённого.
Неужели за всю историю ни разу у лионара (как менее подверженного давлению мировоззрения, чем хайн) не возникло намерения вместо поединка сбежать со своим воспитателем "к свободной, самостоятельной жизни" подальше от ароса вместо ненужной им обоим победы? И какой ущерб в этом случае понёс бы арос, кроме "чистого выигрыша"? Разве это не было бы победой над смертью, вовсе не необходимой для жизни в этом случае?
Если, по-твоему, это маловероятно, то почему?
Ещё момент – у меня упорное сомнение насчёт достоверности той истории, с которой пошёл обычай поединка жреца и лионара.
ЧИТАЮ:
"По легенде, однажды это действительно случилось — опьяненный вседозволенностью жрец захватил власть в родном аросе и правил очень жестоко, убивая сородичей по ничтожным поводам, только чтобы вновь и вновь видеть смерть. Хайны ничего не могли сделать — жрец был очень силен и мог контролировать сразу десятки противников. В конце концов, ему бросил вызов лионар, обладающий редкой способностью сопротивляться контролю. В честном поединке жрец смог убить лионара, но через неделю умер от ран."
ВОПРОС:
Тебе не кажется элемент легенды "опьяненный вседозволенностью жрец захватил власть" каким-то "стилизованным под Землю", как бы "киношным" для хайна? Как если бы хайн-рассказчик этой легенды захотел "сделать красиво" "как полагается в историях про Землю" ("все эти великие вожаки стай"(с)) вместо реального факта биографии реального исторического жреца.
Если честно – не имею никаких конкретных соображений, но чем-то мне это напоминает легенды типа "как люди изобрели хлеб" (когда практика, складывающаяся веками, железно вбитая в образ жизни социума, обусловленная историческими процессами, объясняется задним числом каким-нибудь происшествием с резюме "так случайно получилось, и с тех пор все стали так делать").
У вас-то, в связи с наличием "исторической памяти" в недрах вида, легче, наверное, "поднять архив" – узнать, что там было на самом деле, что у этого конкретного жреца за ситуация? Что-то подсказывает мне, что в этом случае могло иметь место вполне личное и конкретное чувство – например, отчаяние, утрата, протест против жестокости безвыходной ситуации – то, что ты описываешь как обычную реакцию экспериментаторов над животными:
"Агрессия направлена на себя, на неживые объекты (злость выплеснуть) или на товарища по группе (кто делает с жертвой то же, что и ты)".
Поехали дальше.
Парадоксальный расклад отношений с некондиционными элементами социума:
ЧИТАЮ:
"Для хайнов самое страшное - одиночество. Если полностью изолировать хайна от сородичей, он сходит с ума и погибает. Поэтому хайны живут большими группами - аросами."
В то же время они чувствительны к перенаселению. Если хайнов слишком много на ограниченной территории, начинается неуправляемое слияние в одну личность, не имеющую лидера. Последствия тяжелые - шизофрения, агрессия, неадекватное поведение проявляются у многих членов общества."
"Отшельник для них - однозначно опасный элемент, однозначно преступник и изгой безо всякой "святости".
Потому что если тебе одному не плохо и ты "справляешься" со стрессом (от постоянной необходимости чувствовать чужую боль), то с тобой точно что-то не так. Если ушел от общества - с тобой тем более что-то не так, тебе есть, что скрывать (а добавить пункт первый - скрывать, что ты потенциальный псих-убийца).
Да и к тому же - КАК можно думать в одиночестве!! Что можно придумать хорошего и умного? Это ж кошмар!)"
"…извращением считается одиночество, хуже, чем у людей однополые отношения. За это могут выгнать или даже убить."
"…однополые отношения в культуре никак не выделяются, не окрашены ни положительно, ни отрицательно. Зато сознательное продолжительное одиночество считается извращением и преследуется вплоть до изгнания или даже убийства. Сексуальное насилие встречается очень редко и наказывается жестоко, хотя более мягкие формы принуждения очень распространены"
"Очень общительны, для человека такая общительность уже болезненна и кажется навязчивостью. Очень маленькая «индивидуальная дистанция», если люди в автобусе, скажем, рассаживаются подальше друг от друга, то эти кучкуются."
Итак, на первый взгляд получается противоречие: если для хайна быть одному – хуже смерти, то зачем наказывать и преследовать того, кто и так уже несчастен, сознательно уединяясь от всех? Если в одиночку невозможно ничего толкового думать – то не абсурд ли подозревать, что такой одиночка способен придумать что-то мало-мальски реально опасное для общества?
"Продолжительное одиночество" – подразумевается уклонение от секса? Но если насильное принуждение к сексу между двумя существами не приветствуется, то почему хайна общество вынуждает вступать в ненужные ему отношения под угрозой смерти или изгнания? Ведь общество не требует, чтобы хайн непременно давал потомство? К любви силой не принудишь, значит, общество требует ласки как демонстрации лояльности?
Другая сторона дела: раз чрезмерная скученность хайнов чревата спонтанным "слиянием", "слипанием умов", значит, любой индивид, по тем или иным причинам "не слипающийся", "создающий дистанцию" может быть полезен обществу как "защитная прослойка", снижающая "слипание", надо только научиться этим феноменом правильно пользоваться. Тогда откуда негатив к таким личностям?
И откуда отвращение к белощёким, которые вроде как удобный элемент общества с точки зрения концентрации рабочей силы: не увеличивают (так как не состоят в эмпатии) своим существованием "критическую массу хайнов" на ограниченной территории, чреватую слиянием в "безличную личность" – и при этом способны выполнять команды, делать механическую работу, и не требовательны, ибо бесправны – просто живые роботы, "руки без голов", находка для организаторов трудоёмких общественных проектов или для рабовладельца, который не желает порабощать равное существо.
Ответ, который мне пришёл в голову, такой:
Как и многие человеческие общности, хайны как общество (отдельные товарищи – особый вопрос) не любят непохожее, непонятное и новое. Рулит принцип "непонятный – значит, опасный, иной – значит, хуже привычного". В отличие от людей обладая даром эмпатии, они боятся всего, чего "не чувствуют", не контролируют. В ЛЮБОМ "белом пятне" (каламбур!) на карте своего восприятия они уже видят ЗАВЕДОМУЮ угрозу. Это подтверждают характерные терминологические нюансы:
"…скрывать, что ты ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ…" (прикинем: если потенциальный – значит, ничего РЕАЛЬНО не совершивший? а как можно НЕ скрывать то, чего НЕ БЫЛО?)
"Млекопитающих "ВЗЛОМАЛИ" быстрее всего, долго провозились с птицами, еще дольше - с ящерами, потом ящерицы, рыбы ("ВЗЛОМАЛ" Хонториэль)" (иное, "нечитаемое" восприятие уподобляется сейфу или чужому компьютеру; взломали – убедились , что ничего опасного там нет, просто иной взгляд на мир – успокоились: а, ну это пускай, это ценность…)))
Очень точная ассоциация: "…извращением считается одиночество, хуже, чем у людей однополые отношения". То есть, судя по вышеприведённым цитатам, включается схема умозаключений (аналогично как при оценке землянином-гомофобом гомосексуальности): если для нас, нормальных хайнов с правильным отношением к ценностям жизни и смерти, одиночество невыносимо, а возможность кучковаться желанна – то те, для кого кучкование невыносимо, а одиночество желанно, извращенцы – у них наверняка вывернуты наизнанку основные понятия о добре и зле, то есть они враги основных ценностей жизни и смерти."
Особо интересно в этом свете рассмотреть проблему белощёких и отношение к ней общества хайнов. Об этом – в следующем посте.
************************************
Для создания настроения у читателей, не знакомых с альтеррой Миров Сотворённых – рисунок:
Варианты окрасов у хайнов. Конечно, этими четырьмя не ограничивается, но это основные модификации. Самый первый — он же самый распространенный. Классический.
Может варьироваться цвет гривы, это нормально. А вот баки в норме темно-серые. Все, что светлее — очень плохо, белые — полный кошмар, почему — об этом отдельно в следующий раз. Альбиносы и светлые вариации у хайнов встречаются относительно редко — белый цвет вызывает у них отторжение, страх, а в некоторых культурах даже отвращение и ненависть. Но, хотя от белой шерсти сородича хайнов передергивает, они разделяют внешность и личность. А вот к размножению могут и не допустить.
(с) отсюда
